Исследую каракатицу в Санлукаре де Баррамеда

В Санлукаре погреба (bodegas), в которых производят херес, попадаются на каждом шагу. Зрительно их гораздо больше, чем в Хересе, мировой столице одноименного напитка. То ли все дело в том, что сам город меньше — население Санлукара, 63 тысячи жителей, втрое уступает населению Хереса. То ли действительно обитатели Санлукара де Баррамеда только тем и заняты, что производят вкуснейший напиток, а также по мере сил сами его и потребляют.

Действительно, на юге Испании «мансанилья», как называется херес из Санлукара, явно популярней его более именитого родственника fino из Хереса, каковой больше известен за рубежом. Мы зашли в бар неподалеку от центральной площади Кабильдо, рядом с оптовым рынком. Несмотря на полуденный зной, а возможно, благодаря ему, с полдюжины мужчин и женщин причащались ледяной «мансанильей» под приличествующую этому случаю закуску.

Первейшими тапас в Санлукаре, городе, расположенном при впадении реки Гвадалквивир в Атлантику, являются huevas de choco, икра каракатицы. Внешне эти белесые резиновой консистенции штуки довольно трудно признать за съедобные, и мы не без некоторой внутренней дрожи заставили себя попробовать этот деликатес. Понятное дело, что под «мансанилью» и не то попробуешь…

В общем, я скажу так: очень рада, что смогла взять это дело в рот. Второй раз сделаю это вряд ли. Но зато никто не сможет меня обвинить в том, что я спасовала перед экзотической штуковиной. Икра в действительности совершенно безвкусная, резиновая не только на вид, но и на зуб. Чтобы придать съедобности, huevas de choco подают с кусочком маринованного перца и майонезом.

И уж коль скоро мы пошли на такое самопожертвование, то решили немного подробней познакомиться с этим странным животным. Впервые мой муж задался вопросом, что такое каракатица, когда увидел ее раковины в одной из таверн города Кониль (см. фото). А мы и не знали, что у головоногих бывают раковины. Оказывается, каракатица — чуть ли не единственное в своем головоногом роде исключение. А то, что мало кто об этом знает, объясняется просто: свою известняковую раковину, больше напоминающую пластину, каракатица прячет внутри своего туловища.

Вкус этого самого туловища нам еще предстояло опробовать в Санлукаре, но встреча с малопривлекательной каракатициной икрой меня настолько перепахала, что я потребовала себе рюмку очень выдержанной «мансанильи», amontillado muy viejo, каковую бармен любезно мне и нацедил прямо из бочки.

Дегустируя этот невероятный вкусноты напиток, впитавший в себя ароматы высушенного на солнце винограда, но, удивительным образом, лишенный и намека на сладость изюма, я благосклонно выслушала заключительную часть мини-доклада, подготовленного моим мужем на тему: «Каракатица в нашей жизни». Все мы видели старые фотографии цвета «сепия». Оказывается, этот оттенок коричневого неслучайно называется так же, как по латыни (и по-испански) — каракатица. Краску «сепия» изначально добывали из чернил каракатицы.

Так за разговорами незаметно наступило время обеда, и мы, воспользовавшись настойчивой рекомендацией испанского путеводителя, переместились из старого города на набережную реки Гвадалквивир. Здесь, на бульваре Бахо де Гия, рядком стоят почти все морские таверны города.

В связи с окончанием туристического сезона самое известное в Санлукаре заведение, отмеченное в «Мишлене» Casa Bigote («Дом усов»), было закрыто, и мы сели за столик соседней таверны, «Дом Хуана», лицом к реке. Широкое в сезон дождей русло Гвадалквивира в тот день являло не лучший свой вид, обнажив у берега илистое дно. Со стороны Атлантики, лениво выстроившись в шеренгу, возвращались рыбацкие лодки с развешанными на носу сетями.

Как объяснил нам официант, так выглядят ловцы мидий. А еще в устье Гвадалквивира вылавливают десятки других видов моллюсков, рыб и креветок. Рыбаки ежедневно выходят в море в 3 часа утра, возвращаются с добычей после обеда и продают свой улов на ближайшем рыбном рынке — вот он, блестит на солнце на излучине реки.

В субботу и воскресенье санлукарские рыбаки в море не ходят, из чего вытекает простой совет: по понедельникам лучше в рыбную таверну не ходить. Во все остальные дни недели рыба и морепродукты — свежайшие.

На закуску взяли жареных в масле каракатиц, которые оказались гораздо вкусней их маринованной икры. Я отведала langostinos, большие креветки, которыми славится Санлукар. Миша взял рыбу-черта в чесночном соусе.

Креветки были обычными креветками, «черт» плавал в таком количестве оливкового масла, как если бы повар хотел воспроизвести его привычную среду обитания, желтые воды устья Гвадалквивира.

На десерт было подано нечто, поименованное tocino de cielo, что дословно переводится как «небесная грудинка». Все-таки сильно любят выразиться сыны и дочери Андалусии: означенная «грудинка» на поверку оказалась обычным фланом.